Эхо Ближнего Востока: как новая война может изменить мир
Израиль нанёс авиаудары по военной инфраструктуре Сирии.
Новая эскалация на Ближнем Востоке продолжается. И стоит понимать, что она оказывает очевидное влияние на другие регионы планеты.
Во-первых, практически сразу началось обсуждение влияния эскалации на грядущие выборы в США. В полном спектре: от возможного получения политической выгоды г-ном Байденом (к примеру, при активной поддержке израильтян со стороны США) до появления новых шансов у Дональда Трампа.
Однако, если говорить о борьбе конкретно за электорат американских евреев, то надо учитывать, что для того же Трампа даже на фоне его произраильских действий отношение этой электоральной группы к нему довольно скептическое. К примеру, более 70 процентов евреев США не одобряли деятельность Дональда Трампа в целом, в том числе, наибольшим образом ряд внутриполитических аспектов, включая миграционный и экологический вопросы.
Американские евреи — либералы. Трамп имеет среди них поддержку в куда более узком сегменте ортодоксов и консерваторов (вроде сторонников Бена Шапиро). Это было заметно, к примеру, по результатам голосования на ряде территорий, где они компактно проживали (в частности, в Нью-Йорке).
Таким же образом теперешняя ситуация вокруг Израиля, естественно, может повлиять на настроения в Америке. В том числе, усилив запросы в рамках повестки безопасности, по которой, как правило, куда более активно работают представители республиканцев. Однако даже если вспышки напряжённости вокруг Израиля будут продолжаться вплоть до самых американских президентских выборов, воздействие их на основную часть электората американских евреев не нужно абсолютизировать. Вероятнее всего, куда большее влияние на выбор львиной доли данной электоральной группы окажет внутренняя повестка.
Но, во-вторых, события вокруг Израиля могут оказать влияние в куда большем объёме на внутриполитическую ситуацию в Евросоюзе. В том числе, и учитывая риски миграционных потоков с Ближнего Востока при наиболее жёстком сценарии развития ситуации.
Очевидно, что эти потоки могут хлынуть, в первую очередь, в страны Европы. На первом этапе такое даже может принести ряду партий политические очки (тем, что активно критикуют миграционную политику собственных правительств).
К примеру, укрепление позиций «АдГ» в ходе баварских и гессенских земельных выборов, разумеется, было прогнозируемо ещё до эскалации в Газе. Но справедливо и то, что она добавила «Альтернативе для Германии» политических очков. В то же время в 2024 году состоятся выборы в Европарламент, в ходе которых последствия ближневосточных событий также однозначно создадут базис для роста популярности крайне правых партий.
Тем не менее, известны примеры того, как повестку крайне правых сил весьма эффективно перехватывали правоцентристские партии. К примеру, в вопросах безопасности.
В-третьих, с учётом того, что события вокруг Израиля рассматриваются в немалой части в контексте иранского влияния на положение дел, то, вероятно, начнёт усиливаться влияние тех, кто может потенциально быть посредником на возможных переговорах с Ираном. Например, Катара, уже выступавшего в схожем амплуа (в переговорах Америки и Ирана по обмену заключёнными).
Сейчас идёт много разговорах о плюсах для Ирана, которые несёт ему нынешняя эскалация вокруг Израиля. И это абсолютно логично. Однако при затягивании этой эскалации Ирану придётся отвлекать всё больше ресурсов для реагирования на неё. В том числе, вынужденно сократив региональную активность на других направлениях, на которых у Ирана имеются интересы. Такая ситуация способна создать ряд дополнительных возможностей, например, для Турции. В том числе, на пространстве российских интересов (пример: Южный Кавказ).
И это только отдельные моменты. По большому счёту, новая война на Ближнем Востоке может изменить мир. Вопрос лишь — насколько.
Читайте по теме: Как кризис на Ближнем Востоке может перевернуть всю политику коллективного Запада
Павел Кухмиров
