ПЕСНИ ВЕТРА
Ветреный ноябрьский день навевал грустные мысли. Куда ни взглянешь – порхают, как бабочки, сорвавшиеся от веток осенние листья. Вот и с трескучих ветвей старого дуба отлетала золотистая листва. Ветер собирал тяжелые серые тучи, и небо приобретало свинцовый оттенок. Издали доносились звуки музыки... И вдруг послышался нарастающий среди ветреного дня мелодичный женский голос. Это была Ламара. Выходя во двор своего дома, она по привычке начинала петь, забывая обо всем на свете. Ветер был для Ламары живым существом: с ним она разговаривала, часто пела на ветру, считая, что ветер уносит ее слова на большие расстояния определенным людям, а возвращается с чем-то новым для нее. Музыка всегда была неотъемлемой частью Ламариной жизни. Она могла петь в любое время дня: и если грустила, и если на лице ее играла улыбка, что, к сожалению, было редкостью.
Весь двор тогда был усажен цветами, и с каждым днем их становилось все больше. Они пестрели яркими красками и радовали глаз. Двор казался наполненным жизнью: аромат цветов, порхание бабочек, жужжание пчел – все это приводило в восторг каждого, кто хоть раз заглянул сюда.
С наступлением сумерек Ламара с осторожностью срывала цветы, словно боялась сделать им больно, и составляла букет для мамы, которую ждала все свое детство. Каждый день приносил Ламаре надежду и радость: вот, может быть, сегодня она встретит мать, которую никогда не видела. И с этим прекрасным чувством она собирала букет и садилась у калитки, напевая песни о маме. Каждый раз она старалась сделать букет красивее, чем в прошлые дни, вложив в это занятие всю любовь и нежность своего маленького сердечка.
Тогда она еще не знала, что отец из жалости обманул ее, сказав, что мать вернется. «Скорое возвращение» превратилось в вечное ожидание. Когда Ламара все поняла, она перестала срывать цветы и ждать у калитки, как раньше. Детское сердце было обмануто и обижено, к некогда любимым цветам она питала ненависть и более не находила в них утешение. Во дворе не осталось ни одного цветочка, лишь сухие отростки срезанных ею цветов. Двор украшала только осень, щедро посыпав его золотистой листвой. В эти хаотичные дни Ламару утешали лишь мелодии старого граммофона, под которые она пела свои грустные песни.
Ветер не переставал упорствовать, и все чаще в небе клубились снежные тучи. Граммофон не умолкая дарил свои мелодии холодному ноябрю. Ламара, прислушиваясь то к музыке, то к звукам природы, снова окунулась в прошлое.
...Когда яркие краски весны раскрасили весь двор, он постепенно снова стал заполняться цветами, которые Ламара выращивала теперь для своего любимого отца. Она сказала себе, что нужно дарить любовь тем, кто рядом, и просто хотела сделать отца счастливым.
Взрослея, Ламара начала замечать грусть в глазах отца, но на все ее вопросы он отвечал улыбкой. Ей всегда казалось, что это тоска по матери, лишь с возрастом она поняла, что это тоска по морю. Отец рассказывал о нем как о ком-то живом, как о своем близком друге, из его рассказов она поняла, что море для отца – это вся его жизнь.
Временами, отправляясь в город, отец подолгу задерживался, затем рассказывал, что просидел на берегу, наблюдая, как одна за другой волны наступают на берег, и с каждой отступающей волной ему хотелось раствориться в ней, чтобы вновь почувствовать радость души, которую не испытывал так давно.
...Рыбаки уходили в море. Гудок корабля заглушал возгласы людей, толпившихся на берегу. Одни с радостью, другие с грустью провожали своих сыновей и отцов в море. Для кого-то это было первое расставание на много дней. И вот прозвучал прощальный гудок корабля, медленно отплывающего от причала. Тысячи глаз провожали белоснежный корабль, пока он не превратился в «белую чайку» на волнах синего моря. Люди медленно расходились, переговариваясь между собой о корабле, о море, ну и, конечно, о возвращении моряков. Ламара, проводившая в море отца, долго следила за кораблем, пока он не исчез из виду. Покинув причал, она поспешила к автобусу.
Ламара впервые надолго расставалась с отцом. Совсем в раннем ее детстве отец ходил в море, но после смерти матери ему пришлось все время проводить с дочерью, занимаясь ее воспитанием. Сейчас Ламара понимала радость отца, который после долгой разлуки с морем плыл на белом корабле. Ей казалось, что он улыбается от радости, так же, как и она сейчас.
...Возвращения отца она так и не дождалась. Вот уже прошло несколько лет, а о нем не было никаких вестей. Ламара начинала понимать, что обманывает себя, что он уже не вернется. В душе наступил переломный момент, когда нужно было избавиться от надежды, которая изо дня в день дарила пустоту. И снова, как когда-то, все цветы во дворе были срезаны и растоптаны, а выросшие полевые ромашки или клевер она растаптывала ногами, превращая в зеленоватую кашицу. Отныне Ламара ненавидела цветы, с презрением относилась к весне и лету, когда начинали распускаться цветы, даря аромат свежести. Жизнь в стране цветов была невыносимой для нее, и она начала петь, проводя одинокие ночи у граммофона. Менялась природа, зима сменялась весной, лето осенью, только в жизни Ламары не менялось ничего. Постоянное одиночество и мысли о прошлом не давали ей покоя.
«Вот и наступила осень, а скоро зима – бесконечность ничего не значащих дней, в пустоту ушедшее время. Пустынная душа... – так мысленно говорила себе Ламара, – пустые дни, как и вся жизнь». В своих песнях она представляла себя где-то среди моря, на борту парусного судна, бегущего с раздутыми парусами.
Ветер стал завывать сильнее, и уже заглушал звуки граммофона. Ламара выключила граммофон и начала петь громче одну из своих любимых песен.
Новая стайка листочков в это мгновение оторвалась от старого дуба, и листья посыпались на нее. В какой-то миг она не могла ничего видеть, кроме листвы, шуршащей перед ней. Ламара обернулась в сторону дуба: он стоял обнаженный, словно младенец. Пристально глядя на дуб, она заметила, что один листочек, все еще дергаясь на ветру, продолжает держаться на ветке. Но вот ветер подхватил все листья с земли, в природе сделалось еще хаотичней, пошел снег, и Ламара больше не могла наблюдать за листочком.
И вдруг тот самый лист возник перед Ламарой, порхая, как бабочка среди летнего дня. Ламара долго наблюдала за ним, пока ветер удерживал его перед ее лицом. Она хотела дотронуться до листочка, но ветер подхватил его и понес в сторону дороги. Внезапно лучик надежды затеплился в ее глазах, и Ламара быстрым шагом последовала за листочком. Она продолжала идти за листочком старого дуба, который хоть и утратил свою зеленую окраску, все еще жил и манил за собой в неведомое будущее после долгого ожидания, оставляя позади одиночество и грустные воспоминания.
Из-за горизонта повеяло свежим морским воздухом, сверкнули лучи яркого солнца, повеяло сладостным ароматом цветов.
Даур ДЖИКИРБА
(Из книги «Море внутри меня»)
