Он долго гнал велосипед
Павел Конюхов пять раз обогнул экватор.
Нынешний год для знаменитых путешественников братьев Конюховых юбилейный. Старшему 12 декабря исполнилось 70, младший своё 65-летие встретил минувшим летом. Каждый не прекращает путешествовать. Имя Павла известно меньше, хотя сложных маршрутов он совершил не меньше.
О том, почему братья всегда в дороге, как они пришли к Богу, изза чего конфликтовали знаменитые братья, где и как они живут сейчас? На эти и другие вопросы ответил путешественник Павел Конюхов.
Дорога к храму
Валерий Бельцов: Павел, почему братья Конюховы сбегают в путешествия, уходя от реального мира?
Павел Конюхов: Всё началось с детства, родительского дома. Не зря же его называют началом начал. Мы росли у берега Азовского моря в запорожском селе Чкалово. Отец – потомственный рыбак из Архангельской губернии, а дед ходил в море с будущим полярным исследователем Георгием Седовым. Получается, наши путешествия и любовь к морю были изначально определены.
Наш папа рыбалкой зарабатывал, а мама на свиноферме, куда брала малолеток – Федю, меня. Брат на пять лет старше, поэтому я всегда следовал за ним. Старшие меня обижали, прогоняли, но всё заканчивалось миром.
Когда Фёдор переехал на Дальний Восток, и я тоже туда – по семейным обстоятельствам. С его друзьями ходил в походы, спускался в пещеры, альпинизмом занимался. А путешествовать на велосипеде начал тоже из-за брата. Захотелось его не повторять. К тому же всегда хранил сокровенную идею, о которой во время службы в погранвойсках узнал из журнала «Вокруг света». Эта была публикация о Глебе Травине, который в 1930-х на велосипеде проехал от Архангельска до Уэлена.
– За братом вы последовали и в другом. Известно, что у Фёдора был свой путь к Богу. А у вас он какой?
– Путь к Богу у всех один. Мы родились в верующей семье, поэтому иначе быть не могло. Ладно наши бабушка и дедушка, но и мама с папой родились до революции и тоже ходили с крестиками. И многие из корней наших были духовными. В роду по линии папы четыре священника, Николая Конюхова в 1918-м расстреляли и в 2000-м причислили к священномученикам. Феде дедушка подарил крест и сказал, чтобы с ним дошёл до Северного полюса. Дед дружил с Георгием Седовым, который потом пытался достичь Северного полюса. И вся наша деревня знала, что Фёдор туда пойдёт. И в возрасте 33 лет он там побывал!
Священничество подвигает к одиночеству. Может, поэтому мы с братом проводили время в одиночестве. В походах, в морях, когда посоветоваться не с кем, а в экстремальных ситуациях обращаешься за помощью к Богу. Но самое главное, что я бОльшую веру накапливал в путешествиях. Там только на Бога и надеешься: утром встаёшь, и обязательно молитву «Отче наш, еже на небеси» произнесёшь.
По-братски
– И всё-таки – каково быть в тени старшего брата?
– Тень у каждого своя, и было бы неразумно соревноваться, у кого она больше. Он универсальный путешественник, я, мягко говоря, велосипедист. И потом, он старший брат, а я младший и должен его слушаться.
Журналисты, кстати, не раз пытались нас столкнуть вопросами, когда я путешествовал. Часто спрашивали, дескать, есть ли у меня ревность к Фёдору, не задевает ли меня его слава. Удивительный вопрос, потому что за брата-сестру каждый должен радоваться.
Нас часто путают, я тоже ношу бороду. На встрече с читателями книги в Воронеже только минут через двадцать кто-то из собравшихся спросил: «Так вы не Фёдор?» Конечно, наша фамилия мне помогает, но часто и создаёт неразбериху.
А на финальном отрезке жизни какая слава? Нам делить нечего. Многие проекты мы осуществили вместе.
– Как, кстати, собирается праздновать?
– Вообще Фёдор не отмечает свои дни рождения, не устраивает застолья, отключает телефон. Считает, что у человека нет заслуги, что родился в определённый день и стал на год старше. А вот Бога поблагодарить и родителей нужно.
Фёдор собирался в этот юбилей уйти от людей, встретить его в море на борту 40-футового катамарана NOVA во время перехода через Атлантический и Тихий океаны на солнечной энергии и электрической тяге. Но пандемия перенесла этот проект на год.
– Лет 25 назад я был в мастерской находкинского художника Вадима Быкова, и внезапно зашёл Фёдор Конюхов, вместе с которым Быков работал художником-оформителем в Восточном порту. Пообщались. Я пошутил, мол, побывал на высочайших вершинах мира, пора и Марианскую впадину покорить. И Конюхов на журнале с публикацией о нём написал такое обещание. Жаль, что журнал не сохранился. Скоро эта мечта осуществится. Какие планы у брата ещё впереди?
– Да, 20-тонный батискаф изготавливается, проект под опекой Министерства обороны, и выполняется он на «Адмиралтейских верфях» в СанктПетербурге. Вместе с Фёдором на дно опустится полярник Артур Чилингаров. Самое интересное, что они за двое суток на дне проведут уникальные исследования. До этого были два проекта, но никто такого не сделал.
Испытания свыше
– Вы путешествовали не только на севере, но и в пустынях Монголии, Австралии, Гоби. В чём отличие «холодных» путешествий от «жарких»?
— Путешествовать по северу было легче. Когда холодно, можно одеться теплее, двигаться быстрее, костёр разжечь. А в пустыне не знаешь, что делать, несколько раз сознание терял из-за жары. После Монголии с год бутылку воды возле кровати держал, боялся, что без жидкости умру. До сих пор дополнительный НЗ воды с пол-литра держу в велопробегах на всякий случай. В последний раз, когда от Москвы до Воронежа на велосипедах с группой ехали, температура до +42 доходила!
– В итоге количество ощущений от путешествий перешло в их отображение для окружающих?
– Конечно. Первое путешествие было у меня ради путешествия. Потом научился фотографировать. Стал членом Союза фотохудожников, участвовал в выставках. Затем начал рисовать. Постоянно вёл дневники и на их основе начал писать книги. Чтобы что-то оставить людям, детям, внукам. Может, лет через сто посмотрят, почитают. Мне будет приятно.
И да, кто-то может заинтересоваться и начать путешествовать. – Предположим, пойдёт такой герой в тайгу на несколько дней. Что вы ему посоветуете?
– Убеждать не надо. Каждый должен заниматься своим делом. Ко мне как-то молодой человек пришёл – хочу быть путешественником. Я спросил, почему не хочет стать поэтом, писателем или художником. Он ответил, что не может. А для путешествия тоже талант нужен!
– Получается, у вас талант?
– Не в нём дело, а в опыте. Если никто из моих попутчиков за десятки лет путешествий и сотни напарников не погиб, значит, какой-то талант есть. Когда идёшь руководителем в экспедицию на север, то утром встаёшь и смотришь: может, кто замерзает. Потом надо проверить всё снаряжение, питание, как в очередной раз лечь спать. Даже спать лечь особая раскладка нужна: кто-то мёрзнет с краю, кто-то храпит, и каждого положить нужно отдельно. Любая мелочь многое значит в компании друзей, чтобы они такими остались.
Ещё мне надо рассчитать, как до конца дойти и как мужикам не поругаться из-за бытовых мелочей. Даже утром поднимаемся, и я командую: выходим в восемь утра. Кто не стартовал, извините, ровно в это время мы стартуем, и он догоняет.
Вначале были недовольные, но и те в конце концов сказали: правильно ты делал, потому что время бы теряли. Даже в туалет надо всем сходить, потому что зимой на севере все будут ждать одного и мёрзнуть минут 15.
В итоге как в психологическом эксперименте: если плохие отношения, то уже не экспедиция. Перед выходом заранее всем объяснял, что у нас нет демократии и все подчиняются мне. Со мной по медицинским вопросам может говорить только врач, о продуктах – только завхоз, о технике – только механик и так далее, и не положено, например, механику учить врача.
– Кстати, как сейчас можно собирать деньги на путешествия?
– В мои времена в магазинах всё было по талонам. В восьмидесятых перед первым велопробегом пошёл в Находкинский горком комсомола за талонами за продуктами, а там сказали: «Павел, сейчас не время путешествовать. Люди голодают».
И потом перед поездкой на север надо было заплатить в самолёте за перевес: бесплатно было положено 20 килограммов. А тут – велосипеды. Вот и засыпали в каждый карман всякие крупы, чтобы вместились!
Сейчас гораздо легче найти спонсора. И путешественникам ранга попроще Фёдора. Спонсоры обеспечивают зарплату, снаряжение, продовольствие. Из Находки так путешествует Максим Харченко, который ко мне заезжал.
— Что вас радует, есть ли в жизни счастье?
– Сама жизнь радует. Жена Вера, с которой в любви и согласии 40 лет. Сейчас живём в деревне под Воронежем. Планы я не строю. Сейчас для меня важнее творчество, семья. Я счастливый, думаю, как и Фёдор: когда ты находишься между жизнью и смертью и возвращаешься домой, ты живой, то это особенно ощущаешь.
Досье
Павел Филиппович Конюхов
Родился в Запорожской области в 1956 году. Долгие годы прожил под Находкой.
Заслуженный мастер спорта СССР. Совершил более 30 путешествий, на велосипеде проехал 200 тысяч километров – пять раз обогнул Землю по экватору и посетил более 50 стран.
Семь раз пересекал Россию в разных направлениях. Единственный повторивший маршрут Глеба Травина, который с 1928 по 1931 годы проехал по границам СССР вдоль Северного Ледовитого океана.
Дважды достигал полюса холода зимой. Прошёл пустыни Австралии и Гоби.
Впервые с командой проехал от Северного до Тихого океана.
Входит в тройку лучших в мире по сложности путешествий.
Член Союза художников России, участник многих выставок. Автор книг «Мы шли рядом со смертью», «Сибирский переход», «Навстречу солнцу», «Под северным сиянием». В соавторстве с Фёдором издал фотоальбом «Братья Конюховы: повелители стихий».
